Copyright © 2000 Смирнов Дмитрий Александрович | E-mail: d-smirnov@mail.ru

Опыт демократического воспитания в странах Европы

(на примере политического образования ФРГ)

CТРАНИЦА 1

[1]   [2]

Сложность и противоречивость социально-политической ситуации в современной России заставляет отечественных исследователей и специалистов, областью деятельности которых является сфера общественного сознания, с особым вниманием относится к европейскому опыту решения кризисных ситуаций, возникающих на переломных этапах развития.

Одним из доказательств успешного поступательного движения от тоталитаризма в социальной жизни, политической культуре и духовной сфере к демократическому устройству общества является история ФРГ. Существующая здесь система политического образования является ярким примером эффективного механизма выявления, изучения и поиска путей преодоления, существующих в обществе проблем.

Политическое образование (politische Bildung) — это широкая система общественного воспитания, научных исследований в этой сфере, а также теоретических концепций преодоления социальных проблем путем разъяснения вероятных направлений их решения и предоставления возможности выбора из них. Эта система охватывает школы и высшие учебные заведения, государственные и общественные организации, частные фонды и просветительские учреждения. Они осуществляют образовательные, исследовательские и музейные проекты, ориентированные на разные возрастные и социальные группы, затрагивают в своей деятельности актуальные исторические, социальные и политические вопросы. Политическое образование играет большую роль в развитии демократической политической культуры ФРГ и выступает средством активного влияния на социальные процессы и нейтрализации факторов, неблагоприятных для развития общества. Оно имеет тесную связь с общественными науками — социологией, политологией, историей. Задачей органов политического образования не является жесткий контроль над идеями и мнениями, явно или косвенно противоречащими существующей системе духовных или социальных ценностей. Предоставляя широкий объем информации по интересующим людей вопросам, они дают возможность сформировать собственный взгляд на эти проблемы.

Интегрирующим центром этой системы является Федеральное ведомство политического образования (Bundeszentrale für politische Bildung). Оно было создано в 1952 г. и является центральным федеральным учреждением (zentrale Bundesbehörde) в структуре министесрства внутренних дел. Оно имеет подразделения на земельном уровне (Landeszentrale für politische Bildung), которые проводят масштабную воспитательную работу по пропаганде демократических и либеральных ценностей, по пропаганде идейных основ современного немецкого государства. Важной сферой деятельности ведомства политического образования является публикация исследований по проблемам социологии, истории, политологии, привлекающим общественный интерес, вызывающим острые дискуссии.

Федеральное ведомство издает еженедельную газету “Das Parlament”, информирующую на своих страницах о деятельности бундестага и бундесрата, рассказывающую о парламентской жизни Германии, о политических событиях в других странах. Здесь печатаются рецензии на исторические исследования, на работы по социологии и политологии. В приложении к этой газете “Aus Politik und Zeitgeschichte” публикуются исследования и делаются обзоры актуальных общественно-политические проблем, обсуждаются спорные исторические темы, обозначаются ближайшие перспективы и делаются долгосрочные прогнозы развития событий. Представленные здесь суждения — это всегда попытка по-новому взглянуть на давно существующие проблемы, найти оригинальные пути их решения. Среди авторов статей можно встретить как авторитетных ученых, так и молодых исследователей, впервые публикующих свои работы в столь представительных изданиях. Данное обстоятельство можно также считать вкладом этих изданий в развитие политического самосознания, поскольку газета и приложение выступают трибуной равноправного, демократического диалога независимо от возраста и идеологических взглядов его участников. Естественно среди их авторов невозможно встретить людей, отстаивающих экстремистские взгляды, поскольку эти издания выступают средством утверждения и пропаганды либеральных ценностей и не могут быть использованы с целью их ниспровержения. Они призваны способствовать созданию препятствий на пути политического и социального экстремизма. Поднимаемые в газете и в приложении вопросы могут совпадать и касаться одной тематики[1]. Иногда выпуск приложения приурочивается к определенному событию и раскрывает его исторический фон[2].

Учреждения политического образования работают в тесном сотрудничестве с частными фондами и просветительскими организациями, которые уделяют внимание проблемам исторического воспитания молодежи, занимаются исследованием настроений в этой социальной группе, стремятся предотвратить распространение в ней экстремистских политических настроений. Такая работа ведется фондами Фридриха Эберта, Фридриха Науманна, Конрада Аденауэра, фондом Фольксвагена и др.

Важную роль в системе политического образования играют мемориалы и мемориальные центры (Gedenkstätte), созданные на местах исторических событий, чаще всего связанных с историей “третьего рейха” (многие из них действуют на месте бывших концлагерей). Среди них можно назвать Мемориал Дахау, Мемориал Дюссельдорф, Мемориальный центр “Германское Сопротивление” и др. В своей деятельности они стремятся совместить остроту исторической памяти об определенном событии с задачами политического образования, позволяя увидеть на примерах из прошлого возможное развитие современных событий. Это именно центры в том плане, что они, как будет показано далее, совмещают различные направления работы и выступают как музеи, учреждения политического образования и научные институты.

Их история обнаруживает тесную взаимосвязь развития системы политического образования и процесса преодоления тоталитарного прошлого. В разное время, вслед за изменениями в общественной и научной оценке фашистской диктатуры происходили перемены в содержании и форме работы мемориальных центров, что в свою очередь создавало основу для дальнейшего переосмысления новейшей истории Германии. Изучение деятельности мемориальных центров дает возможность проследить изменения в общественном сознании и политической культуре за последние 50 лет. Оно открывает широкую перспективу для понимания духовной жизни современного немецкого общества.

Мемориалы и мемориальные центры представляют собой во многом самостоятельный элемент системы политического образования. Ими накоплен внушительный опыт воспитательной работы по различным темам современной истории Германии, в том числе и германскому Сопротивлению. Их деятельность чаще всего обращена к отражению повседневной истории национал-социалистической Германии и они являются центрами локальных исследований по этой тематике. В основе их экспозиций лежат определенные модели оценки и восприятия недавнего прошлого, в первую очередь истории национал-социалистической диктатуры, ее преступлений и борьбы против нее немецкого народа.

Вместе с тем, в своей деятельности мемориальные центры находятся в тесной взаимосвязи с актуальными общественными дискуссиями политического, социального и духовного плана. История, совокупность форм и методов работы мемориалов позволяют говорить некоторым аналитикам о складывании Gedenkstättenpädagogik. Эта сфера исследований включает в себя не только изучение истории, но и разработку теоретических основ и методологии политико-образовательной и воспитательной работы мемориальных центров[3]. В ее рамках проводятся исследования, позволяющие представить их как пространство взаимодействия науки и общества, область соприкосновения исторического сознания с исторической наукой собственно. Однако существующая сегодня широкая и разветвленная сеть органов политического образования возникла как результат трудного процесса формирования ее идейных и организационных основ. Этапы ее развития отражают этапы становления в Германии демократического гражданского общества.

Необходимость создания системы политического образования была осознана немцами после второй мировой войны, когда было необходимо решить задачи строительства нового социально-политического организма. В его основе лежало постижение преступлений национал-социалистического режима. История политического образования отражает проблемы общественной жизни и неоднозначность оценки “темного” периода прошлого Германии. В данной статье будут обозначены основные этапы развития политического образования, рассмотренные в контексте трансформаций культурного, политического, социального и широкого духовного плана, на фоне перемен в политической культуре и в историческом сознания немцев. При всей изученности данной проблематике немецкими историками для российских специалистов эти вопросы представляются малоисследованными.

В общественном сознании во второй половине 40-х гг. господствовало “нежелание знать”, “стремление забыть”. Основной негатив восприятия и неприятия эпохи Гитлера был сконцентрирован вокруг темы военного поражения страны. О характере того времени никто не хотел говорить, тем более осмысливать его. В ходе этого неминуемо бы встал вопрос, обращенный к самим себе, о собственных роли и месте в тех событиях. Разрыв с прошлым выступал не внутренне осмысленной доминантой, но во многом психологическим барьером, позволявшим безболезненно решать насущные экономические и политические проблемы, не затрагивая духовной сферы отдельного человека и общества. Однако впоследствии политические обстоятельства и конкретные задачи общественной жизни привели к осознанию важности диалога со своим прошлым — диалога, имевшего как актуальные причины, так и глубинные духовные основы.

Обе части Германии прошли разными путями осознания новейшего исторического опыта и извлечения из него уроков. На востоке страны, где коммунистическое правительство при поддержке советских оккупационных войск в короткие сроки уничтожило политические остатки прежнего режима, уже в конце 40-х гг. было объявлено о завершении денацификации и переходе к строительству “первого на немецкой земле социалистического государства рабочих и крестьян”. Обстоятельства глубинного исторического и духовного плана, приведшие в свое время к победе Гитлера, в расчет приняты не были.

Иначе и сложнее протекал процесс преодоления и осмысления прошлого в ФРГ. Здесь не сразу была осознана важность постоянной работы в области политического воспитания и первоначально она проводилась по инициативе оккупационных войск западных держав, стремившихся отвратить немцев от идеи “особого пути”, ставшей в свое время основой фашистской идеологии, и утвердить в общественном сознании демократические ценности. Они должны были восприниматься не столько как основы государственного устройства, сколько как фундамент общественной жизни в целом. Именно общественное измерение истории, а не государственное или национальное стало одной из главных идей образовательной политики западных союзников.

Внутреннее понимание значимости работы по утверждению в общественном сознании образа демократии пришло к немцам лишь к середине 50-х гг., когда осмысление тоталитарного опыта, достижение верного представления о нем стали восприниматься как необходимые условия дальнейшего развития. Еще несколько лет назад призывы политических деятелей к “общенародному перевоспитанию”[4] не находили отклика или вызывали отторжение. Теперь подавляющим стало число тех, кто рассматривал демократический строй как наиболее приемлемый для государственного устройства.

Остроту этой проблемы демонстрируют дискуссии, толчком к которым стали выходки фашиствующих молодчиков накануне 1960 г. Внутренне назревшая переоценка отношения к темному прошлому получила свое конкретное обоснование. Стало ясно, что ранее воспитательная работа по извлечению уроков из прошлого велась вяло, “да и то, только там, где учителя были заинтересованы в этом и могли возбудить интерес у учеников”[5].

В школах отныне была повсеместно введена дисциплина “политическое образование”, положено начало разработке методик постижения школьниками современных и исторических тем, имевших актуальное звучание. Были основаны ведомства занимавшиеся этой проблематикой на федеральном и земельном уровне. Можно сказать, пользуясь словами Петера Райхеля, что “больное историческое сознание” немцев стало искать пути к своему излечению.

В дальнейшем, в 50-е — начале 60-х гг., трудности в осмыслении тоталитарного прошлого были во многом связаны с тем, что период фашистской диктатуры еще не стал для немцев собственно историей. Для многих из них события этого периода оставались фактами личной биографией. Им не хватало мужества признать поражение ― политическое, идейное, но, прежде всего духовное и нравственное. Трезво и без предубеждений, на основе фактов, а не эмоциональных оценок о недавнем прошлом можно было судить лишь по прошествии какого-то времени. Общество должно было освободиться от груза психологических комплексов.

Вслед за открытым в 1965 г. мемориалом в Дахау стали открываться мемориалы на месте бывших концлагерей. Многие люди смогли соприкоснуться с реальной историей, а не утверждаемыми политически оценками прошлого. Постепенно приходило понимание особой роли системы политического образования, которое стало восприниматься государством и ведущими политическими силами как средство для стабилизации и эволюционных процессов в общественной системе.

В середине 60-х гг. на общественно-политическую арену вышло поколение, сознательная жизнь которого прошла после войны. Оно, как отметил видный философ Юрген Хабермас, стремилось “рассчитаться с коллективным уклонением от вины немцев за национал-социализм и его мерзости”[6]. Это поколение стало оказывать ощутимое влияние на историческое сознание, изменяя его в направлении все большего соответствия своим социальным и политическим представлениям. Несмотря на свой первоначальный радикализм и стремление решать социальные проблемы с помощью насилия, молодые немцы выдвинули на первый план требование широкой демократизации и стремились отказаться от принципов, не отвечавших, по их оценке, задачам построения нового общества.

Идеологические схватки этого периода вокруг прошлого могут быть рассмотрены в рамках проблемы “отцов и детей” ― полемики двух поколений. Для одних история национал-социализма и движения Сопротивления была частью собственной биографии, для других ― историей жизни их родителей. По сути общественно-политические дискуссии не выходили за границы вопросов “а что ты делал тогда?”

Особую остроту общественно-политические дискуссии приобрели в ходе бурных событий 1968 г., когда политизация коснулась всех сторон социальной жизни. Эти события были общеевропейским феноменом. И в ситуации раскола мира на две части универсальность движения протеста проявилась и в том, что оно нашло отклик и по ту сторону “стены”: события в Чехословакии получили не меньший резонанс, чем события во Франции или США. При всем различии конкретных политических обстоятельств они имели одинаковую политическую природу: стремление к демократизации. Любые проблемы стали восприниматься сквозь призму политики, а значит сквозь призму недавнего прошлого. Молодые немцы поставили перед старшими соотечественниками “неудобные” вопросы, заставив последних, прежде старавшихся избегать подобных дискуссий, занять определенную позицию.

В отличие от аналогичных молодежных выступлений в других странах Запада, немецкие студенты гораздо острее выражали свое недовольство принципами либеральной демократии. Фактически они сняли табу на применение насилия вообще и воспринимали его как легальное средство политики. Это отразилось и на восприятии антифашистского движения: неповиновение и противостояние, вплоть до вооруженной борьбы, стали восприниматься как законное средство в борьбе за свои политические интересы. Для утверждения такого взгляда необходимы были примеры из прошлого. Их стали активно искать в истории противостояния и борьбы — в истории германского Сопротивления против национал-социализма.

С другой стороны возникло движение, ставшее, несмотря на свой непарламентский характер, крупной политической силой, определявшей вектор общественных настроений по многим вопросам социальной жизни. Оно появилось вскоре после смены правительства в ФРГ в 1966 г. и образования “большой коалиции” во главе с Кисингером и Брандтом, когда оппозиция в своей парламентской форме была ограничена в бундестаге только свободными демократами. Они, естественно, не могли аккумулировать весь потенциал протестных настроений. Как следствие этого возникла “внепарламентская оппозиция” (Аußerparlamentarische Opposition), которая стала ассоциироваться в первую очередь со студенческим движением 1968 г. Крайними формами этого движения были экстремистские молодежные организации, часто использовавшие террор и насилие как средство политической борьбы.

Остро встал вопрос о новом определении культурной и исторической идентичности, соответствовавшей новой общественной ситуации. Это заставило немцев переосмыслить те моменты своей истории, которые занимали важное место в процессе формировании их менталитета после войны. Менявшееся общественное сознание требовало перемен в оценках недавнего прошлого. Решающая роль стала отводиться на первый взгляд незначительным, причинам и обстоятельствам ― духовного, идеологического, географического и социального плана. Образ человека стал сложнее во временном и пространственном измерении.

Одним из последствий событий конца 60-х гг. стал рост интереса к марксизму, который, по позднейшей оценке социолога Норберта Элиаса, дал возможность решительно дистанцироваться от преступлений своих отцов и “открыл дверь в новый, правильный мир”. Он принес “очищение от обременительного проклятия национального прошлого”[7]. Их особый интерес был обращен к фактам борьбы с режимом Гитлера. Это вполне исторически объяснимо, поскольку факты свидетельствовали, что с момента прихода Гитлера к власти коммунисты и близкие к ним группы рабочего Сопротивления оказывали активное сопротивление режиму. Остальная масса населения была как минимум пассивна, но часто принимала участие в преступлениях национал-социализма. Теперь, в конце 60-х гг., новое поколение стало олицетворять себя с меньшинством, осуждая родителей за пассивное поведение. В этой ситуации история движения Сопротивления, поданная марксистами под определенным углом зрения, стала основой для поиска молодым поколением привлекательных исторических примеров с целью утверждения своей позиции и противопоставления себя старшему поколению.

Немецкое общество к середине 70-х гг. сумело в основном впитать и равномерно распределить энергию молодежных движений конца прошлого десятилетия, направив ее в сферу реализации индивидуальных потребностей, а не на глобальные преобразования социальных отношений, что являлось их первоначальным девизом. Идеи молодежных движений оказали серьезное влияние на направления не только исследований по новейшей истории, но и образовательной работы.

С середины 70-х гг. по инициативе Федерального президента ФРГ Густава Хайнеманна и при поддержке фонда Курта Кёрбера стал проводиться конкурс школьных сочинений и исследований по различным аспектам германской истории. Этот конкурс стал одним из сигналов изменений в отношении к прошлому страны и в оценке роли исторического образования в духовном и общественно-политическом воспитании молодежи. Как отметил позже один из его организаторов, конкурс был частью стремления к демократизации, проявившегося в немецком обществе в конце 60-х — начале 70-х гг.[8]

Идейной доминантой конкурса стало осмысление политических представлений через приобщение к истории[9]. Его организаторы понимали свои задачи не в узких рамках выработки у школьников навыков исторического исследования, но стремились сделать шаг к решению глубинных духовных проблем. Они рассматривали приобретенный участниками конкурса опыт в контексте задач общественного демократического воспитания на общем фоне социальной жизни. Как подчеркивал спустя 25 лет после первого конкурса президент ФРГ Роман Херцог, “экономика и история не исключают, а предполагают друг друга”: “Экономические успехи вплетены в общественные отношения и связи, в традиции, ценности, нормы — короче: в “климат”, который исторически возник”. История, подчеркивал он, это “прежде всего просвещение”. Она помогает противостоять легковесным оценкам и сомнительным прогнозам: “Только тот может победить, кто всерьез принимает историю — и в личной, и в общественной сфере”[10].

В 1980 г. его темой была объявлена повседневная жизнь периода нацистской диктатуры. История этого времени стала не фактом далеким, слишком абстрактным и монументальным для живого восприятия, но осмысливалась на уровне истории, пропущенной каждым человеком через себя, через историю своей семьи, близких, соседей, “не пылью прошлого”, но “живым прошлым, в пределах которого мы живем и будем жить”[11].

CТРАНИЦА 1

[1]   [2]